Вообще чем больше я думаю о "Последнем деле Холмса", тем больше мне этот рассказ нравится. Я говорила, что "Пёстрая лента" жуткая, но с ней у меня ещё и какие-то полудетские воспоминания связаны, да и сразу вспоминались мрачные тона советской экранизации. Тут же никаких ассоциаций, никаких старых переживаний, и всё же был один момент, от которого холодок пошёл по коже.

Итак, Холмс соблюдает до абсурдного доходящую осторожность, вмешивает в свои конспирации даже Майкрофта, квартиру на Бейкер-стрит подожгли. Они с Ватсоном сидят в поезде, собираются отбыть в Париж.

"— Нам всё ещё необходимо соблюдать максимальную осторожность, — прошептал он. — У меня есть основания думать, что они напали на наш след. А, вот и сам Мориарти!
Поезд как раз тронулся, когда Холмс произносил эти слова. Выглянув из окна и посмотрев назад, я увидел высокого человека, который яростно расталкивал толпу и махал рукой, словно желая остановить поезд. Однако было уже поздно: скорость движения всё увеличивалась, и очень быстро станция осталась позади".

Потом они едут в порт, и Ватсон говорит: "Поскольку мы едем экспрессом, а пароход отойдёт, как только придёт наш поезд, мне кажется, теперь уже им не за что не угнаться за нами". Холмс на это возражает, что его бы такая мелочь, как опоздание, не остановила, и он бы заказал экстренный поезд, а они к тому же задержатся в ожидании парохода, поэтому нужно сойти раньше запланированного. Ватсон считает, что это уже паранойя, что Мориарти в жизни их не догонит, но всё же соглашается. Отчасти его возражения связаны с тем, что придётся поехать в Швейцарию, а багаж-то отправят в Париж, хотя сам-то он уверяет, что его в этой ситуации больше бесит, что они аки преступники скрываются от настоящего преступника.

И вот...

"Я всё ещё уныло смотрел на исчезавший вдали багажный вагон, быстро уносивший весь мой гардероб, когда Холмс дёрнул меня за рукав и показал на железнодорожные пути.
— Видите, как быстро! — сказал он.
Вдалеке, среди Кентских лесов, вилась тонкая струйка дыма. Через минуту другой поезд, состоявший из локомотива с одним вагоном, показался на изогнутой линии рельсов, ведущей к станции. Мы едва успели спрятаться за какими-то тюками, как он со стуком и грохотом пронёсся мимо нас, дохнув нам в лицо струей горячего пара".

Я не могу объяснить, почему, но эта сцена и ситуация, ей предшествовавшая - жуть как она есть. Она вызывает у меня те же чувства, которые испытываешь, когда чудом избежал смерти - скажем, когда отступил в сторону, и прямо на место, где ты стоял, упал кирпич. Сначала в общем-то эмоций никаких, максимум вздрогнешь от резкого движения и громкого звука, но когда ты постепенно осознаёшь, чего ты только что избежал... Вот именно эту эмоцию и удалось запечатлеть Дойлу этой простой сценой.